Совет общины плантаторов собрался в большом зале. Огромные кресла, грубо вытесанные из песчаника, выстроились полукругом в центре помещения. Двадцать четыре скамейки, размер которых позволял расположиться только по одному человеку на каждой из них, стояли в четыре ряда по шесть штук. Двадцать четыре юноши уже заняли свои места, более высокие из них сидели на последнем ряду.
Совет, состоявший из десяти членов, заслуживших эту почётную должность особыми заслугами перед обществом, расположились в креслах.
За спинами юношей стояло ещё одно кресло, самое высокое, более тонкой работы, отполированное до стеклянного блеска. Правитель общины, великий Асимор, возглавлял это главное собрание года – распределение молодого пополнения. Двадцать четыре молодых человека, каждому из которых исполнилось шестнадцать лет к этому моменту, которого они ждали с нетерпением и надеждой, не смели шелохнуться и поднять взгляд выше своих колен.
Асимор терпеливо ждал, когда волна шёпота, летящая по залу, успокоится окончательно, и когда это случилось, открыл собрание.
— Приветствую вас, члены совета общины, а также вас, юноши, на нашем собрании. Ежегодное заседание, посвящённое распределению молодых, пополнивших наш общий с вами дом, я вынужден начать с горькой правды, которая уже не может быть скрыта от глаз народа. Не лучшие времена переживаем мы сейчас. Нас восемьсот человек, но когда-то нас было в два раза больше. Это были спокойные времена, когда наши плантации васхры и семирды вдоволь орошались водой из Ручья жизни. Лишайник, источник огня, так необходимый нашим мастерским, заполнял все стены и пол дальних пещер. У нас пятьдесят морхунов, которые уже не едят вдоволь, так как нет семирды в том количестве, как раньше. Тёплые дни подошли к концу, они покидают нас, а на смену им спешит холод, сковывающий воду, заставляющий её уходить всё глубже под пещеры. Советник Ормас, прошу вашего слова. В каком состоянии находится источник воды?
Один из членов совета, занимающий крайнее кресло из песочного камня, поднялся с места, снял капюшон с головы и расправил длинные седые волосы. Его речь предназначалась даже не правителю, а этим юным созданиям, широкими глазами глядящим на старцев, сидящих полукругом перед ними. Это была великая честь для тех, кто ещё вчера считался детьми, а сегодня они – будущее этого племени, его надежда и спасение.
— О, Великий правитель Асимор и вы, мои юные друзья. Всех я вас знаю, вы мне дороги, как сыновья. Как жаль, что вы не можете более насладиться той жизнью, которую застало наше поколение. Те немногие блага, которые радовали нас, сегодня иссякают. Нам нужны люди, способные работать в подземельях, вот почему я считаю должным в первую очередь обратиться к вам.
Я знаю, что вы учились ремёслам, языку, даже искусству боя, и мне стыдно признать, что всё это может скоро уже не пригодиться. Мы можем не пережить эту зиму, холод последних дней уже напоминает о её приближении. С горечью заявляю, что вынужден прибегнуть к вашему участию, но я надеюсь на ваш гордый и достойный ответ.
Великий правитель, чтобы продержаться триста зимних дней, нужно искать новое русло. Оно есть, вода не может уйти бесследно. Ручей жизни нашёл себе другой путь, для поисков нужно больше людей. Поэтому я прошу двенадцать человек из числа этих юношей.
— Советник Ормас, насколько я знаю, над этой задачей у вас трудятся уже сорок человек, неужели никаких результатов?
— О, правитель, люди гибнут, их меньше двадцати, но огромные расстояния для поисков могут привести к ещё большим потерям.
— Но смогут ли 12 юнцов сотворить чюдо? Советник Умарс. У вас, я вижу, есть что добавить к сказанному?
С одного из кресел поднялся человек, снял капюшон и слегка наклонил голову в знак приветствия собранию. Он отличался от предыдущего выступающего короткой стрижкой, но даже в полумраке огромного зала можно было понять, что он совсем седой. Его правая рука лежала на ножнах от секиры, но само оружие, как и положено, осталось снаружи, у караульных.
— Советник Умарс, слушаем вас, говорите, — спокойно произнёс правитель. Седой воин положил левую руку сверху правой на ножны, тем самым указав на свою покорность и уважение к старцу. Между большим и указательным пальцем был виден неровно заросший шрам, словно ему мешали это сделать. Те, кто знал этого человека, безошибочно скажут, что шрам ему достался в частых битвах с кодбанами. Оперенье стрелы арбалета часто срывало кожу именно в этом месте, но это не мешало ему быть лучшим стрелком в убежище.
— Великий правитель! Вынужден доложить, что есть некоторые известия, они могут быть достоверными. Нападения в пустыне всегда были неизбежны, кодбаны караулят наши караваны, не давая прохода. Сейчас их победы почти ничего им не приносят, так как торговли давно нет в прежних объёмах. Но их численность, она, как и прежде велика, это почти пятьсот человек, живущих разбойным промыслом. Ходят слухи, что очередное нападение уже близко, и оно будет не в пустыне. Это может случиться в любой из дней, и оно грозит стать решающим. Есть ещё кое-что, это тоже нельзя упускать из виду. С вашего позволения, я хочу передать слово советнику Крассу, отвечающему за торговые отношения с соседними общинами.
Правитель кивком головы дал понять, что разрешает передать слово. Последнее кресло справа пошатнулось, когда поднялась высокая широкоплечая фигура, скинувшая капюшон. Круглое лицо совершенно противоречило доброму и простодушному взгляду. Излишняя упитанность этого человека, которая могла бы вызвать злость и ненависть в общине, вызывала лишь жалость и понимание. Он проверял на себе всё, что отправлялось на продажу и покупалось со стороны. Мясо, жир, лепёшки, семена, всё должно было соответствовать обещанному. Единственный человек, кто мог попробовать мясо морхуна, сказать о его возрасте и качестве, при этом не запивая его водой.
— Спасибо, Великий правитель Асимор. Советник Умарс – хороший воин, опытный защитник нашего поселения, нет повода не доверять его словам. Нам стоит готовиться к нападению, тем более, повод для этого может оказаться совсем не тот, которого мы ожидаем. Несколько дней назад к нашему убежищу приходил один человек. Это карлик, который когда-то торговал вещами, найденными в древних городах. Он искал человека по имени Горхэм, который, по его словам, жестоко обманул его, выкупив дорогую вещь за бесценок. Карлик был болен, солнечные лучи сделали своё дело, но несмотря на это он интересовался той вещью, обещая за неё большие деньги. Горхэм умер, но та вещь – сверкающая пластина с какой-то картой, исчезла. Тот карлик был зол, он утверждал, что плантаторы украли карту, что нужно обыскать всё подземелье, но его выгнали. Изливая ругательства, тряся кулаками над головой он ушёл, но обещал вернуться с армией и забрать то, что принадлежит ему по праву.
— Советник Красс, каков итог вашей речи? Где он соберёт армию, кто за ним может пойти?
— Повелитель, этот больной коротышка, Морак, он очень хитёр. Наши люди узнали, что у кодбанов находится чужак, уродец, который попал под милость Хобинхора. Кто знает, что Морак ему наговорил, но если они решат искать ту карту, то придут сюда с целой армией.
— Но чем та пластина приглянулась этому Мораку, что он, даже умирая готов на такое?
— Правитель, я не знаю толком, что на ней было изображено, но тот самый Горхэм выложил за неё Мораку двадцать пять ирониев, а это целое состояние. Мало того, он набрал людей и увёл их в пустыню, практически на верную смерть. Не каждый отважится на такое безрассудство ради цели, которая не стоит того. Но есть ещё один важный момент. Несмотря на лживые слова Морака о том, что его обманул негодяй Горхэм, он предлагал тому, кто принесёт ему пластину, пятьдесят ирониев! Эта цена огромна, она сопоставима с ценой жизни не только грязного карлика, но целого племени.
Асимор склонил голову, его длинная тощая борода задевала пол, но он уже не обращал на это никакого внимания. Он чувствовал свою слабость, его мысли метались от одной беды к другой, но никакого решения или плана он перед собой не видел. Сотни раз он вспоминал о своём предшественнике, который был намного мудрее его, великого Асимора, но сейчас его величие заключалось, разве что, в размере кресла. Кто знал тогда, что осуждение предшественника и ссылка его на поверхность была слишком строгой карой только за то, что он спас от смерти двух девочек, которые потом дали потомство.
Убежище не готово к такому вторжению, он это знал. Чтобы изготовить оружие для всех жителей пещеры, нужно время, много огня и мастеров. Но кроме этого, оружие нужно уметь держать в руках, а для этого не хватит ни времени, ни учителей.
— Тяжёлое решение, которое мы принимаем сейчас, легче не будет, поэтому я готов выслушать всех, кто хочет сказать своё слово.
Тишина висела над головами, она угнетала всё больше, усиливая страх перед безысходностью. Но вдруг слабый шорох во втором ряду среди скамеек, где тихо сидели юноши, нарушил тишину. Один из мальчишек робко привстал со своего места и склонил голову в сторону кресел советников. Он попытался повернуться к правителю Асимору, но зацепился коленом о впереди стоящую скамейку и повалился на сидевших рядом, но его успели подхватить чьи-то руки. Он произнёс слово «правитель», но звука не последовало. Ему пришлось прокашляться, отчего на лице выступили красные пятна смущения. Юноша быстро преодолел дрожь в коленях и попытался заговорить снова.
— Великий правитель Асимор. Моё имя Гор, сын Освила и Вельсы. Прошу простить меня за то, что обращаюсь к вам и уважаемому Совету. Мой отец погиб в одной из схваток с кодбанами, после этого я решил, что стану воином и буду защищать наше поселение. Меня учил отец, потом я имел честь заниматься с учителем Умарсом. Я знаю, как обращаться с оружием, особенно с арбалетом и стрелами.
Гор осёкся и снова густо покраснел. Ему вдруг показалось, что он сказал столько слов, сколько не говорил даже своему учителю. Однако короткий взгляд на Умарса через плечо смог убедить его в том, что направление его речи верно. Седой учитель смотрел строго, но он упёрся большим пальцем левой руки в подбородок, а уголки его рта немного приподнялись и замерли. Когда Гор сдавал свой последний экзамен, именно этот взгляд означал, что обучение прошло успешно. Гор снова повернулся к правителю и продолжил.
— Великий правитель Асимор. Я хотел бы предложить себя в качестве воина, готового встать на защиту нашего убежища, и готов отдать свою жизнь за наше племя, за маму и…
Гор снова замолчал, но быстро собрался с мыслями.
— Я могу обучить ребят, у которых уже есть сила в руках, кто сможет зарядить стрелу. Мы будем заниматься, пока не придут кодбаны. Рядом со мной есть мои друзья, которые обучены оружейному ремеслу. Наконечники для стрел делать намного проще, чем секиры.
Старец поднял голову. Он не ожидал, что услышит что-то новое кроме того, что уже слышал много раз от советников. Но слышать такие смелые, к тому же, грамотные речи от мальчишки он был не готов.
— Сколько тебе лет, дитя моё?
— Шестнадцать, мой правитель. С сегодняшнего утра.
— Ты самый юный из всех, присутствующих в этом зале, но мне нравится твой пыл и твоя отвага. Как вы думаете, Умарс, что может у нас из этого получиться? Если мы будем обучать детей, женщин и больных, то этим мы предрекаем им гибель в бою, ведь им, возможно, придётся в нём участвовать.
— Правитель, у нас нет такого закона, по которому любой житель должен отдать свою жизнь в защиту убежища. Но власть, а именно вы, владыка Асимор и мы, ваш Совет, должны заботиться о безопасности наших людей. Кто-то из них уже отдал свою жизнь во благо безопасности других, работая на строительстве стен и траншей на поверхности, кто-то и сейчас там работает.
Этот юноша придал нашему долгу перед поселением простое, понятное всем лицо. Дать возможность каждому, живущему в этих пещерах, защитить себя и свой дом. Не все из них кинутся в бой, увидев перед собой страшного врага, но кто-то, один из десяти, пустит стрелу в горло проклятому кодбану.
Я верю в идею Гора, и в случае вашего одобрения готов дать начало этому сложному процессу.
Юноши, сидящие на соседних скамьях, пытались скрыть восхищение смелыми словами Гора, но у них это плохо получалось. Восторженный шёпот, кивки головами, переглядывания уже давно нарушили вековую статность и священность церемонии назначения. Правитель Асимор не стал прерывать волнения в зале, понимая всю остроту событий. Все присутствующие в зале были воодушевлены решением общей проблемы, поэтому никто не заметил сидящего на крайней скамейке в дальнем ряду. Он намеренно прятал лицо за головой впереди сидящего, чтобы скрыть свою злобную, полную ненависти гримасу. Прикрытые глаза смотрели исподлобья в сторону Гора, стоящего перед правителем Асимором и ловящего восхищённые взгляды товарищей. Золан, мальчишка, затаивший когда-то обиду на Гора, а теперь с трудом сдерживающий её. Почему он, самый высокий из всех ребят, собравшихся тут, не удостаивается внимания, даже малейшего, никого из зала? Гор – лучший стрелок, Гор – лучший ученик, стратег, любимец у всех, даже у чужих матерей. Чем он хорош? Щуплый, низкорослый, курносый, а все девчонки смотрят только на него.
Лия, длинноволосая красавица, предназначалась ему, Золану, по назначению. Ей было четырнадцать лет, как и ему, когда она тайком узнала об этом. Знал это и Золан, он уже потирал руки, представляя лицо своего вечного соперника Гора, когда тот узнает, кому предназначена самая красивая девушка поселения. Через каких-то два года в их шестнадцатилетие им выделят отдельную комнату, может быть даже с щелью для света. Но как тяжело было сдержать ярость, когда из тех же источников стала приходить другая информация. Лия предназначена не ему, а Гору, этому курносому выскочке.
Никто так и не узнал, что Лия втайне ходила к советнику Сокуре и на коленях, изливая слёзы, просила его сменить своё решение. Даже имея, по мнению всего поселения, каменное сердце, этот человек не смог устоять перед таким испытанием и сжалился над девушкой.
— Итак, пора вынести решение. Я выслушал вас, мой драгоценный Совет, и пришёл к следующему выводу. Все люди в нашей общине должны знать об угрозе, поэтому их нужно оповестить об этом как можно скорее. Первой задачей для вас, дети мои, будет именно это. Нужно бежать, пробираться даже в самые удалённые уголки подземелья, как бы далеко они не были. Внушайте каждому со всей ясностью, что их ждёт в скором времени. Пусть они собираются и начинают свой путь. Все залы, включая этот и возле Ручья жизни, будут переданы им для ночлега.
| К Главе 7 | К Главе 9 |